Пятый угол - Страница 43

Тереза заметно нервничала, касалась подушечками пальцев морщин возле глаз, пытаясь разгладить их. Но даже в этом движении, не предназначенном для глаз постороннего мужчины, была прежняя Тереза, нисколько не сомневающаяся в своей власти над сильным полом.

Прошел лишь час беседы, и Сэм постепенно перестал ощущать прошедшие годы: все та же белозубая улыбка, лучистый, подзадоривающий взгляд, мягкий гортанный смех — иррациональное перемещение во времени?! Давно забытые ощущения, состояние легкости, воздушности. Наверное, если бы не Смит, уже вставший из-за стола и нетерпеливо прогуливающийся по комнате, вряд ли комиссар Скотленд-Ярда Сэм Шоу почувствовал бы пролетевшее время.

ГЛАВА 7

Они разговаривали уже добрых полчаса, а Сэм никак не мог свыкнуться с внешним видом Бена Вольского: всклокоченные седые волосы, среди которых почти затерялась маленькая кипа, трехдневная щетина рыжеватого отлива с седыми островками, потухшие глаза, полускрытые покрасневшими веками. Общую картину дополнили основательно помятый костюм и несвежая рубашка без галстука. «Сколько ему лет? — пытался просчитать комиссар. — Около шестидесяти — это точно, но выглядит лет на пять-десять старше. Немудрено в такой ситуации, тем более, что теперь он глава большой семьи и фирмы, со всеми вытекающими проблемами и заботами».

Вероятно, Сэм слишком откровенно разглядывал собеседника, потому что адвокат, потрогав отросшую за несколько дней бороду, как бы оправдываясь, сказал:

- Религиозные законы обязывают. Но вот переодеться, конечно, необходимо. Заодно прошу прощения, что пригласил вас сюда, а не приехал сам.

- Я все понимаю, мистер, не считайте себя обязанным. Из ваших объяснений понятна, в целом, ситуация в доме в тот вечер, но хотелось бы еще раз уточнить некоторые детали. Итак, Роджер Моррисон приехал на виллу около часу дня и сразу уединился с вашим отцом, приблизительно часа на полтора. Вы были заранее предупреждены, что в завещание будут внесены изменения в пользу семьи его брата — Григория Вольского из Москвы? Скажите, с кем еще из ваших родственников мистер Давид мог разговаривать на эту тему?

- Думаю, что ни с кем.

- Почему вы так уверены?

- Отец не стал бы заранее поднимать эту тему, по крайней мере до отъезда Наума, чтобы избежать естественной нервозности.

- Но содержание этих изменений вы не знаете, не так ли?

- Нет, детали я не знаю. Могу лишь предположить, что отец не нанес ущерб нашему основному делу. Насколько я понимаю, в машине Моррисона эти документы не найдены?

Комиссар помедлил с ответом, обдумывая все за и против, затем, решив, что умный и опытный адвокат уже просчитал этот вариант, ответил отрицательно, добавив лишь уточнение — «пока».

- С ваших слов, мистер Вольский, после обеда, приблизительно с пяти и до шести часов пополудни, ваш отец и мистер Моррисон находились в кабинете. Вы тоже присутствовали там в это время?

- Периодически заходил.

- Мне уже известно, что в это время нотариус говорил по телефону, но неизвестно с кем. — Комиссар понимал, что его собеседник наверняка информирован об этом доктором Бэрри. — Как вы понимаете, это важно для следствия. У вас есть что-нибудь, что бы вы хотели мне рассказать?

По реакции адвоката Сэм понял, что не ошибся: собеседник был готов к этому вопросу.

- Да. Думаю, вам будет важно узнать, что это был звонок от его сына, Генри. Как я понял по репликам Роджера, тот пытался наладить далеко не добрые отношения с отцом.

- Почему именно в это время и по вашему телефону?

- Извините, что не сказал сразу. Он улетал из Англии и звонил из аэропорта. Опережаю ваши вопросы: точность информации не могу гарантировать и не знаю, куда направлялся Генри.

- Это мы проверим по нашим каналам. Разрешите воспользоваться вашим телефоном?

В последние несколько минут в кабинет доносились чьи- то возбужденные голоса, а во время телефонного разговора комиссара раздался перекрывающий всё женский крик. Сэм вопросительно посмотрел на хозяина, но тот не подавал признаков волнения или, по крайней мере, хорошо держал себя в руках. Шум то затихал, то вновь возрастал до прежнего уровня, и в этом «хоре» солировал все тот же голос.

- Мистер Вольский, вы не находите, что кому-то нужна помощь?

Бен колебался с ответом, но ситуация обязывала к ответной реакции.

- Ничего сверхординарного: Мерин чувствует себя неважно, особенно после смерти отца. Доктор возле нее и окажет необходимую помощь. Нервный срыв.

Сэм подумал, что ответ собеседника прозвучал с подтекстом: «Мы сами разберемся в своих семейных делах»; но интуиция подсказывала, что это больше похоже на конфликт, нежели на нервный срыв, причем не исключена связь с его присутствием в доме. Или доктор справится с этой вспышкой эмоций, или они прорвутся сюда, в кабинет. Но не прошло и минуты, как в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла женщина невысокого роста.

- Извините, комиссар, необходима помощь Бена. На несколько минут, если не возражаете.

- Конечно.

И Бен быстро вышел из комнаты.

- Простите, миссис..? — остановил женщину Сэм.

- Пэм Вольская, жена Бена.

- Да, миссис, я должен был догадаться сам. Мне кажется, мы с вами уже встречались, не так ли?

- Вполне возможно, комиссар, мир тесен. Тем более, если он для нас общий. Должна сказать вам, неоднократно слышала от мистера Давида слова уважения в ваш адрес. Помню, он даже рассказывал о вашем хобби. Сейчас вспомню. Кажется, вы рисуете?

Сэм почувствовал, что начинает краснеть. «Интересно, с какой долей иронии обсуждалось это хобби? Можно представить себе, если мои изделия сравнивались, к примеру, с этими искусными шахматными фигурками».